[1] В Киеве сегодня царит безвластие. В Киеве сегодня на улицах бесчинствуют банды националистических последышей Бандеры и Петлюры. Бесчинствуют нагло и безнаказанно, пользуясь той политической неразберихой, которая царит в столице Украины. И это не просто разгул фашистской стихии. Можно сказать, бандеровские ублюдки из партии «Свобода» и их сторонники сегодня сводят счёты с российско-советским историческим прошлым...
Вечером 8 декабря, озверевшая толпа украинских националистов и представителей «Свободы» с молотками и другими атрибутами для погромов, снесла и разгромила уникальный архитектурный шедевр советского зодчества – памятник В.И.Ленину. Как пишет по этому поводу электронное издание «Русский мир»:
«Памятник простоял 67 лет в центре Киева в начале бульвара Шевченко и рядом с Бессарабской площадью. Меня, как и миллионы жителей Украины, потрясло это варварство и вандализм. Польша тоже высказала первой свое недоумение и озабоченность произошедшему событию. Основные протесты по этому поводу думаю ещё впереди. Памятник Ленину был знаковым местом для многих киевлян и жителей страны, людей культурных, жизнерадостных с адекватной психикой и жизненными приоритетами. Ведь здесь проходили не только митинги и праздники. У памятника на бульварной аллее встречались влюблённые парочки, выпускники школ и вузов, сюда приезжали зарубежные делегации, собирались толпы футбольных болельщиков киевского «Динамо» и затем следовали на стадион, чтобы «болеть» за свой любимый клуб.
Немаловажная деталь. Монумент Ленину выполнил известный московский скульптор Сергей Меркулов, а сделан был он из редкого камня — карельского кварца. С точки зрения архитектурной ценности, этот памятник получил восторженные оценки специалистов многих стран. И даже был отмечен наградой на международной выставке в Нью-Йорке, где в 40-х годах выставлялся на экспозиции. Сейчас это, увы, в прошлом. Евроинтеграционный психоз дал сильный толчок не только к усилению противостояния части общества с властью, а и росту националистических, фашистско-расистских и антисемитских настроений».
Но надругательство над историей на этом не закончилось. Нашлись ещё ублюдки, которые испохабили памятник рабочим киевского завода «Арсенал», погибших во время трагического восстания в январе 1918 года. Поперёк этого монумента скоты из «Свободы» сделали надпись «Воину УПА», а гранитное знамя, которое держит скульптура рабочего, изукрасили в красно-чёрные бандеровские цвета — мол, теперь это памятник вовсе не красногвардейцам «Арсенала», а боевикам Бандеры...
В вихре кровавой смуты
Именно эта варварская акция заставила задуматься об исторических корнях происходящих ныне событий на Украине. Ведь это уже в истории Киева было! Почти сто лет назад, когда рухнула Российская империя, и на свет божий повыползали сепаратисты всех цветов и оттенков, включая и сторонников «украинской незалежности».
Пользуясь наступившим безвластием, они не только стали предъявлять претензии на политическую власть, но и навязывать горожанам свои самостийные порядки — например, переписывать названия улиц с русских на украинские или разрушать памятники «ненавистным москалям». Именно тогда, 15 марта 1917 года, толпа самостийников варварски уничтожила памятник царскому премьеру Петру Столыпину. А поскольку всё это проходило совершенно безнаказанно, националисты стали наглеть всё больше и больше. Рано или поздно такое положение дел не могло не привести к кровопролитию. Так оно в конце концов и случилось...
Сразу после Октябрьской революции в России националистическая Центральная Рада провозгласила независимость Украины. Однако многие киевляне выступили против. Самой организованной силой сопротивления оказался завод «Арсенал», который поднял вооружённое восстание. Однако силы оказались неравными. Как пишет издание «Киевские ведомости»:
«... красногвардейцев и революционных рабочих было порядка 6 тысяч, а УЦР смогла мобилизовать около 10 тысяч „сабель“. Поэтому стрельба в городе была относительно быстро подавлена, и только один „Арсенал“, в котором находилось приблизительно две тысячи человек, сдерживал атаки разъярённых самостийников. Но 3 февраля ситуация еще больше осложнилась тем, что в город вступили переброшенные с фронта „курени смерти“ под командованием Петлюры. „Арсенал“ был отрезан от города и почти постоянно подвергался сильному артиллерийскому огню. А потом у осаждённых закончились боеприпасы и продовольствие. И все же они смогли продержаться целых шесть дней.
4 февраля арсенальцы решили борьбу прекратить... Петлюровцы, ворвавшиеся на завод, расстреляли более 300 красногвардейцев. Всего же за эти январские дни в Киеве было убито от полутора до двух тысяч человек, 750 из которых похоронены в Мариинском парке в братской могиле. Кстати, я где-то вычитал, что на стороне восставших были не только большевики, но и эсеры, и даже монархисты. Это чуть ли не единственная ситуация за 1917—1919 годы, когда „красные“ и „белые“ объединились и выступили одним фронтом. И это не удивительно, ведь город оказался в руках врагов, и чтобы спасти его, нужно было отойти от идеологических разногласий...».
Особо в кровавых расправах над восставшими «преуспели» вояки из корпуса «сичевых стрельцов», возглавляемого Евгеном Коновальцем. Все они были родом с Западной Украины, которая в те времена принадлежала Австро-Венгерской империи. В Киеве «западенцы» оказались в основном как пленные австрийской армии, захваченные русскими солдатами во время Первой мировой войны. Начавшаяся в стране революция не только освободила их из лагерей военнопленных, но ещё и дала в руки оружие — в этом «западенцам» сильно помогли местные самостийники из Центральной Рады
Поэтому «Киевские ведомости» верно подметили сам характер январских событий 18-го года:
«Если максимально укрупнить и обострить ситуацию, то с полной уверенностью можно сказать: в дни Январского восстания галичане и граждане Австро-Венгрии, которых в армиях Петлюры и Коновальца было большинство, расстреливали русских и малороссов — представителей двух самых больших народов, населявших Киев. И получается, что УЦР хотела оторвать Малороссию (или Южную Русь) от России, а киевляне этому воспротивились».
Кстати, главарь стрельцов Коновалец в дальнейшем станет главой «организации украинских националистов» — ОУН. Когда в 1938 году Коновальца как бешеную собаку прибьют советские спецслужбы, его на этой должности сменит вполне «достойный» ученик — Степан Бандера...
Потому сегодня вырисовывается следующая картина — памятник героям «Арсенала» осквернён не обычными вандалами, а именно потомками петлюровско-бандеровских палачей! Что само по себе выглядит очень символично и даже зловеще.
«Бесы, а не люди»
Надо сказать, что это далеко не последние зверства, которые националисты творили в годы Гражданской войны в Киеве. Сегодня широко известны еврейские погромы, устраиваемые петлюровцами с такой дикой жестокостью, по сравнению с которыми даже меркнут аналогичные кошмары времён нацизма. Не менее страшно петлюровские убийцы расправлялись и с русскими людьми.
Страшная трагедия произошла в декабре 1918 года, когда петлюровские вояки вторично зашли в Киев. В городе тогда скопилось множество русских офицеров и их семей, которые бежали из красной России. Но Киев не стал для них надёжным убежищем. Ворвавшись в город, банды самостийников принялись выслеживать и арестовывать любого, кто хоть в малой степени напоминал им офицера, кадета или юнкера. В принципе, всё это весьма ярко описано в знаменитом романе Михаила Булгакова «Белая гвардия» — автор сам был свидетелем тех событий.
Однако за пределами романа остались непосредственные сцены небывалых кровавых расправ, утроенных живодёрами из воинства Петлюры — видимо, Михаил Афанасьевич решил пожалеть психику читателей. Но всё равно до нас дошли воспоминания других очевидцев, читать которые и сегодня без содрогания просто невозможно. Вот, например, что своими глазами лицезрела сестра милосердия М. А. Нестерович (по мужу Берг):
«Киев поразили как громом плакаты с фотографиями 33-х зверски замученных офицеров. Невероятно были истерзаны эти офицеры. Я видела целые партии расстрелянных большевиками, сложенных, как дрова, в погребах одной из больших больниц Москвы, но это были всё — только расстрелянные люди. Здесь же я увидела другое.
Кошмар этих киевских трупов нельзя описать. Видно было, что раньше, чем убить, их страшно, жестоко, долго мучили. Выколотые глаза; отрезанные уши и носы; вырезанные языки, приколотые к груди вместо георгиевских крестов; разрезанные животы, кишки, повешенные на шею; положенные в желудки еловые сучья. Кто только был тогда в Киеве, тот помнит эти похороны жертв петлюровской армии. Поистине – чёрная страница малорусской истории, зверского украинского шовинизма! Началась паника и бегство из Киева. Создалось впечатление, что тех, кого не дорезали большевики, докончат „украинцы“...
На второй же день после вторжения Петлюры мне сообщили, что анатомический театр на Фундукулеевской улице завален трупами, что ночью привезли туда 163 офицера. Я решила пойти и убедиться своими глазами. Переодевшись, отправилась я в анатомический театр… Сунула сторожу 25 рублей, он впустил меня.
Господи, что я увидела! На столах в пяти залах были сложены трупы жестоко, зверски, злодейски, изуверски замученных! Ни одного расстрелянного или просто убитого, все — со следами чудовищных пыток.
На полу были лужи крови, пройти нельзя, и почти у всех головы отрублены, у многих оставалась только шея с частью подбородка, у некоторых распороты животы. Всю ночь возили эти трупы. Такого ужаса я не видела даже у большевиков. Видела больше, много больше трупов, но таких умученных не было!
— Некоторые ещё были живы, — докладывал сторож, — ещё корчились тут.
— Как же их доставили сюда?
— На грузовиках. У них просто. Хуже нет галичан. Кровожадные. Привезли одного: угодило разрывной гранатой в живот, а голова уцелела… Так один украинец прикладом разбил голову, мозги брызнули, а украинец хоть бы что — обтёрся и плюнул. Бесы, а не люди, — перекрестился сторож».
Однажды Нестерович лично лицезрела одного из таких петлюровских самостийных «полковников» — Никифора Григорьева, который внешне более всего напоминал вовсе не солдата, а кровавого уголовника-душегуба:
«Боже, что за тип! Высоченный, в огромной папахе, в длинной, до полу шубе, с винтовкой за плечами, ручные гранаты, два нагана и нагайка за поясом, в руках попросту дубинка, „украинская булава“, — для разбивания голов несчастным жертвам. Пьян, еле на ногах стоит».
Женщина в своих воспоминаниях отмечает, что все эти кровавые петлюровские расправы творились вовсе не стихийно, а согласно специальной «программы» по этнической зачистке Украины от «чуждых народов»:
«Комендантом станции оказался поручик из Львова, студент-политехник, ярый украинец. Во время чая, который не шёл в горло, у нас завязался разговор.
— Видите ли, — говорил украинец, — мы всю Украину очистим, а потом при помощи мужиков заведём порядок. Галиция, все земли от Львова до Одессы — всё будет наше. Мы ляхам зададим перцу. Даже если бы пришлось во Львове камня на камне не оставить, всех ляхов до единого вырежем!
Жутко было слушать этого фанатика. Но украинские чувства свои передавал он правдиво. Тогда этой расправы с поляками все действительно жаждали, но не рассчитали малого, ошиблись: Львов — не Киев…».
Да, действительно, до поляков петлюровцам добраться не удалось, зато в полной мере они «отыгрались» в Киеве на русских людях.
... Думаете, сегодня на Украине ТАКОЕ невозможно? Думаете, что все нынешние открытые призывы ублюдков из «Свободы» о том, что пора «жидам и москалям» устроить кровавую баню — это только ничего не значащие политические лозунги?! Так ведь наши предки в 1917 году, когда равнодушно наблюдали за разрушением памятника Столыпину, наверняка точно также наивно надеялись на благоразумие самостийников. Увы, не подозревали они, что это были ещё только «цветочки»...
Олег Валентинов, специально для «Посольского приказа»