22 июня 1941 года навсегда останется черным днем нашей истории.
С тех пор прошло уже 75 лет, но острейшие споры относительно начального периода войны не утихают.
Чем объясняется катастрофа 1941 года? Насколько СССР был готов к войне? Правда ли то, что Сталин располагал точной информацией о планах противника? Эти вопросы постоянно оказываются в «эпицентре» дискуссий, посвященных 22 июня.
Портал KM.RU уделяет особое внимание теме отечественной истории, поэтому сегодня мы предлагаем читателям интервью с крупным военным историком, доктором исторических наук Михаилом Ивановичем Мельтюховым.
— Правда ли то, что Германия была намного лучше вооружена, особенно танками, по сравнению с Советским Союзом?
— Обе стороны накапливали бронетехнику задолго до 1941 года, поэтому в каждой армии было и технически отсталое, и самое передовое оружие. Если говорить о танках, то прямое сравнение очень непросто провести. Танк – это машина, обладающая множеством характеристик, в чем-то наши танки были лучше, а в чем-то уступали немецким. В целом советская бронетехника была сопоставима с немецкой. Сравнение можно делать с известной долей условности и примерности, но некоторые цифры все же уместно озвучить.
Итак, самые последние наши разработки: Т-34 и КВ выводили танкостроение на новый уровень. Такого мощного танка, как КВ, у немцев в к 1941 году не было совсем, то есть буквально, ни одного! У нас танков КВ к 22 июня было 711 штук и 1400 машины T-34.
Если взять лучшие танки Германии, то на 1941 год лучшими моделями являются Т-III и Т-IV. Машин T-III у противника было 1429 штук, а T-IV – 613. При этом учтите, что вес T-III в зависимости от модификаций варьировался от 19 до 22 тонн, а даже наш T-28 весил более 25 тонн, и в начале войны их у СССР было 481 штука.
Был у нас и такой интересный танк, как Т-35. Немцы ничем подобным не располагали. T-35 имел три башни, и быстро выяснилось, что данное конструкторское направление — тупиковое. Тем не менее, Красная армия успела получить 59 штук T-35.
— Известно, что немцы использовали еще и чешские танки. С какой советской моделью их можно было бы сравнить?
— Чешские и, кстати, немецкие танки T-II по своим характеристикам сходны с нашей машиной T-26. На вооружении Красной армии состояло 10 тысяч T-26. У немцев было 1204 танков типа T-II.
— Если судить только по цифрам, наши танковые возможности, пожалуй, не просто сопоставимы, а даже превосходили Германию и ее союзников. С чем же связаны тяжелые поражения 1941 года?
— Война не сводится к танковому противостоянию. Бронетехника без поддержки пехоты, артиллерии и авиации довольно уязвима. Весь вопрос в том, насколько хорошо командование умеет управлять огромными массами людей, обеспечивая правильное взаимодействие разных родов войск. Вот с этим у нас было заметно хуже, чем у противника.
Даже советская пропаганда не скрывала, что в 1941-42 годах Красная армия училась, а потом, выучившись, победила. Вообще-то учиться надо заранее, а не в ходе войны.
Вместе с тем, в оправдание Советского Союза надо сказать, что у нашей армии опыта боев с сопоставимым противником объективно было меньше, чем у немцев. Красная армия воевала в Финскую войну, был освободительный поход в Польшу и столкновения с Японией. Но Япония – это совсем другой противник, вооруженный хуже СССР. Зимняя война с финнами носила в основном позиционный характер, а поход в Польшу трудно назвать войной в полном смысле этого слова. Походы же в Прибалтику и Бессарабию и вовсе обошлись без боевых действий.
К тому же учтите, что плотность железных дорог Восточной Европы значительно выше, чем в СССР. Пропускные возможности железных дорог у противника в два-три раза превосходили наши. Это позволяло Германии гораздо быстрее концентрировать войска на нужных направлениях. Та же проблема была у нас и в Первой мировой, и спустя четверть века к 1941 году она так и не решилась
Сама по себе катастрофа 1941 года связана с тем, что Красная армия вступила в боевые действия не отмобилизованной и не развернутой. В первые недели войны с нашей стороны практически отсутствовал даже сплошной фронт. Наша армия по факту оказалась войском мирного времени.
Отмечу еще один неприятный момент. В СССР накануне войны в народе было распространено мнение, что Германия – это очень сильный, технически превосходивший нас Запад, победа над которым не очень вероятна. Да, мы знаем о массовом героизме, но было немало и предателей. Только после битвы под Москвой настроения изменились. Врага можно бить! И это вылилось в попытку переломить ход войны уже зимой 1942 года. Да, попытка оказалась неудачной, однако уверенность в своих силах и в окончательной победе уже не исчезала.
— «Вечным вопросом» последних 25 лет являются военные приготовления СССР накануне 1941 года. Что вы скажете на этот счет?
— Советское руководство знало, что Германия накапливает войска на границе с СССР. Однако даже в первой половине 1941 года было неясно, решится ли Гитлер на войну с нами в ближайшее время или нет. Не забывайте, что Германия в тот момент вела боевые действия и на Балканах, и в Северной Африке. В планах Гитлера не исключалось и движение на Ближний Восток.
Конечно, советское командование рассматривало различные варианты на случай нападения Германии. Здесь все упиралось в проблему развертывания нашей армии. И уже в мае 1941 года СССР начал скрытную, тихую переброску сил к западной границе. Когда наши военные части подходили непосредственно к границе, то двигались только по ночам, чтобы их не заметили немцы. Но хотя движение и началось в мае, но не успели все сделать в полной мере, да и не хотели раньше времени ухудшать отношения с Германией. Насколько можно судить, советское военно-политическое руководство ожидало, что Германия сможет завершить развертывание своих войск на границах с СССР не ранее конца июля 1941 года. Соответственно, развертывание Красной армии на западных границах планировалось завершить к середине июля. Если бы этот план удалось реализовать, то общая военно-политическая ситуация была бы принципиально иной.
С военной точки зрения самым лучшим вариантом обороны СССР является превентивный удар по врагу. Это классика военного искусства. Если взять советские документы военного планирования, то там четко видно, что Красная армия не собирается сидеть и ждать, когда немцы нападут. У нас планировали собственные наступательыне операции против войск неприятеля в тот момент, когда он еще не успел развернуться. К сожалению, в своих оценках наша разведка существенно завышала количество дивизий в вермахте, и в Москве ожидали, что для войны с СССР Германия развернет гораздо большую группировку. В этих условиях тревожные сообщения о возможной дате германского нападения не соответствовали оценкам численности уже развернутых на советской границе германских войск. То есть ясности в намерениях Берлина не было.В итоге оказалось, что и войск у Германии было меньше, чем думалив Москве, и Гитлер напал раньше.
Еще раз повторю – подготовка Красной армией упреждающего удара — это классика военного искусства, и мне непонятны все эти политические вопли насчет «агрессивности СССР». Как и любая другая страна, Советский Союз имел полное право предпринять любые действия для обеспечения своей собственной безопасности. К тому же, как всем известно, все эти планы остались на бумаге, и война, к сожалению, началась не так, как думали в Москве.
КМ РУ