[1] Социологические исследования, регулярно проводимые в Европе в канун Дня Победы, показывают, что больше половины европейцев считают – Вторую мировую войну выиграли американцы и их английские союзники. Конечно, опрошенные что-то слышали о вкладе Советского Союза в Победу, но считают этот вклад слишком незначительным. Кроме того, европейцы полагают, что русские воевали из рук вон плохо, разбегались при одном только виде немецких танков, и от полного поражения нас спасли только жесточайшие репрессивные меры властей, вроде выставленных в тылу заградительных отрядов, стрелявших в спину тем, кто пытался покинуть передовую. Не лучшей оценки заслужили и тогдашние правители страны, которые, по мнению западников, во время войны тупо не могли угадать замыслы «гениальных» немецких стратегов и в страхе перед собственным народом занимались только тем, что массами репрессировали своих соотечественников…
Не стоит обижаться на такие, если так можно выразиться, слишком поверхностные характеристики. Запад нас никогда не любил и не понимал: ни нашей истории, ни нашего сегодняшнего бытия. Да и никогда особо не стремился к такому пониманию. Это ещё в ХIX столетии точно подметили такие гениальные русские философы, как Константин Леонтьев и Николай Данилевский, анализируя европейские оценки войны 1812 года. Победитель той войны Михаил Илларионович Кутузов в своё время прозорливо предупреждал императора Александра Первого о том, что после разгрома Наполеона в России нам не следует идти освобождать европейские страны. «Государь, Европа нам никогда не будет благодарна», — писал он императору. Как в воду глядел. Не прошло и десяти лет после того, как русские войска с триумфом вошли в Париж, а западные «историки» уже состряпали трактаты, в которых приводились самые невероятные версии падения великого корсиканца – от происков Великобритании до насморка, где-то случайно подхваченного Наполеоном. Подвигу же русского солдата, русских полководцев и правителей в этих писаниях места не нашлось…
Так стоит ли удивляться тому, что говорится и пишется на Западе о Второй мировой войне?!
«Упорство и энергия русского солдата достойны наивысшего восхищения»
Самое интересное заключается в том, что европейцы в своих умозаключениях абсолютно игнорируют мнения тех, кто не понаслышке знал войну и кто на своей шкуре познал цену русского оружия. Я имею в виду германских военных и политиков, наших врагов по той войне. Мы приведём только некоторые мнения этих бывших противников, которые в полной мере позволяют оценить всю глубину извращённого западного исторического мышления…
Из дневника начальника Генерального штаба немецкой армии Франца Гальдера. Запись от 29 июня 1941 года:
«Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека... Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. Теперь наши войска должны сражаться в соответствии с учебниками ближнего боя. В Польше и на Западе они могли пренебречь правилами, но здесь снова приходится вспомнить о них».
Из воспоминаний бывшего командующего группы армий «Южная Украина» генерал-полковника Ганса Фриснера:
«Советский солдат сражался за свои идеи сознательно и, надо сказать, даже фанатично. Это было коренным отличием всей Красной Армии и особенно относилось к молодым солдатам. Отнюдь не правы те, кто пишет, будто они выполняли свой долг только из страха перед подгоняющими их политическими комиссарами, которые в большинстве своём сами храбро сражались. Я собственными глазами видел, как молодые красноармейцы на поле боя, попав в безвыходное положение, подрывали себя ручными гранатами. Это были действительно презирающие смерть солдаты!».
Генерал Гейнц Гудериан командовал танковой группой, которая в 1941 году рвалась к Москве; фельдмаршал Эрих Майнштейн руководил армейской группировкой, штурмовавшей в 1942 году Севастополь. Кто читал их мемуары, обратил, наверное, внимание на то, что оба немецких военачальника очень скупы в описании бытовых сторон войны, в том числе и морального состояния как своих солдат, так и вражеских. Эти полководцы больше напирают на масштабное, чисто военное описание тех или иных операций. Тем не менее оба они нашли место, чтобы отдать должное стойкости наших воинов, часто дравшихся в самых тяжёлых условиях. Например, Гудериана потрясло мужество защитников Брестской крепости, которые почти два месяца дрались в полном немецком окружении. Генерал призвал своих солдат брать пример с этих героических людей…
Брест оставил неизгладимое впечатление ещё на одного человека, Отто Скорценни, легендарного командира немецких разведчиков-диверсантов, во время войны доставившего немало неприятностей союзникам — именно он в 1943 году выкрал из-под носа у англо-американцев друга Гитлера, итальянского диктатора Бенито Муссолини.
В 1941 году Скорценни был младшим офицером одной из дивизий СС, входивших в состав группы Гудериана. Он вспоминает:
«Я атаковал крепость вместе со взводом штурмовых орудий; русские снайперы отвечали огнём из укрытий, по которым мы стреляли прямой наводкой. Мы несли тяжёлые потери, и я видел, как погибают мои сослуживцы. Русские сражались геройски, до последнего патрона. Так же отчаянно они сопротивлялись и на вокзале, подвальные помещения которого пришлось затопить водой, чтобы покончить с их защитниками. Мы потеряли в Бресте более 1000 человек ранеными и 482 убитыми, в том числе 80 офицеров… Ожесточённое сопротивление защитников этой крепости вынудило меня задуматься…
Нас обвиняют в том, что мы считали русских недочеловеками. Это неправда! Я привлекал к работе русских механиков из числа военнопленных – они были очень умны и изобретательны… Почему я должен был обращаться с ними как с неполноценными? Я решительный антибольшевик, но никогда и ничего не имел и не имею против русского народа».
А вот какое посвящение сделал Скорценни самому тексту своих воспоминаний:
«Русский солдат выдержал шок 1941 года с примерной стойкостью и мужеством. Его плохо кормили, у него были плохие командиры, начиная с дивизии и выше. Но, не смотря на всё это, он защищался и переходил в контратаку, часто в критических условиях. Его упорство и энергия достойны наивысшего восхищения. Вместе со своим противником, немецким солдатом, он является настоящим героем этой великой войны.
Кто не воевал в России, при жаре или морозе, доходящем до –40°С, в лесах и болотах, в грязи, снегу и на льду, с трудом может представить мужество солдата».
Как видим, отдавая должное рядовым нашим воинам, Скорценни невысоко оценивал искусство наших высших военачальников. В своей книге он приводит случай, виденный им под Ельней, когда советские генералы гнали массы людей прямо на немецкие пулемёты… Впрочем, Скорценни побывал в нашей стране лишь в первые месяцы войны, до весны 1942 года. А тогда наши полководцы только учились воевать и платили за эту науку действительно страшную цену. Зато учениками они оказались весьма способными и через некоторое время стали громить немецких генералов, погнав их обратно на Запад, в Германию.
Под конец войны один из самых умных и проницательных вождей Третьего рейха доктор Йозеф Геббельс, чьими наработками в области пропаганды до сих пор пользуются ведущие рекламные фирмы мира, сделал в своём дневнике следующую запись:
«Генштаб представил мне книгу с биографическими данными и портретами советских генералов и маршалов… Эти маршалы и генералы в среднем исключительно молоды, почти никто из них не старше 50 лет. Они имеют богатый опыт революционно-политической деятельности. Являются убеждёнными большевиками, чрезвычайно энергичными людьми, а на их лицах можно прочесть, что они имеют хорошую народную закваску. В своём большинстве это дети рабочих, крестьян и т.д. Короче говоря, я вынужден сделать неприятный вывод о том, что военные руководители Советского Союза являются выходцами из более хороших народных слоёв, чем наши собственные…
Я сообщил об этом фюреру, добавляя, что у меня сложилось впечатление, будто мы не в состоянии конкурировать с такими руководителями. Фюрер полностью разделяет моё мнение. Наш генералитет слишком стар и изжил себя…».
«Сталин — историческая личность огромного масштаба»
Бросается в глаза то, что германские правители восхищались тогдашним руководителем нашей страны Иосифом Сталиным. Вожди Третьего рейха считали Сталина более великим человеком, чем американский Рузвельт и английский Черчилль вместе взятые. Такого мнения, например, придерживался министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп, один из инициаторов заключения договора о ненападениии с Советским Союзом в 1939 году. Со временем к этой же мысли пришёл и Гитлер, который после Сталинградской битвы поделился с Риббентропом следующими мыслями:
«Гитлер говорил мне о Сталине с большим восхищением. Он сказал: на этом примере снова видно, какое значение может иметь один человек для целой нации. Любой другой народ после сокрушительных ударов, полученных в 1941—1942 годах, вне сомнения, оказался бы сломленным. Если с Россией этого не случилось, то своей победой русский народ обязан только железной твёрдости этого человека, несгибаемая воля которого призвала и привела народ к продолжению сопротивления. Сталин – это тот крупный противник, которого Гитлер имеет как в мировоззренческом, так и в военном отношении. Если тот когда-нибудь попадёт в его руки, он окажет ему всё своё уважение и предоставит самый прекрасный замок во всей Германии. Но на свободу, добавил Гитлер, он такого противника уже никогда не выпустит. Создание Красной Армии – грандиозное дело, а сам Сталин, без сомнения, — историческая личность совершенно огромного масштаба».
Конечно, Риббентропа можно обвинить в излишнем русофильстве – ведь он был, как известно, одним из немногих германских руководителей, кто являлся категорическим противником войны с нашей страной. Однако роль Сталина в организации обороны Советского Союза признавали даже такие люди как Вальтер Шелленберг, шеф политической разведки рейха, по своим политическим взглядам — убеждённый западник. По его признанию, на него произвели большое впечатление слова двух русских пленных офицеров:
«В ходе нашей беседы выяснилось, что оба они, не смотря на отрицательное отношение к советской системе, всё же считают, что в конечном счёте Россия выиграет эту войну. Своё убеждение они составили отнюдь не под влиянием пропаганды противника. Первый офицер обосновывал своё мнение выдающимися организаторскими способностями Сталина, другой... высказался более прямо:
«Вам, немцам, не одолеть ни русского народа, ни русских пространств. Даже если все народы России с вашей помощью смогут создать независимые национальные государства, тем самым вы только на время задержите процесс нашей победы, но не остановите его. Кроме того, вам вряд ли удастся справиться с экономическими проблемами России, большие районы страны всегда будут испытывать недостаток в товарах и продуктах. Эти проблемы Россия сможет решить только с её нынешним вождём и только на пути социализма».
Оба офицера, пишет Шелленберг, согласились работать на германскую разведку. Но даже для этих людей, вольно или невольно изменивших Родине, было очевидно грядущее поражение Германии в силу пространственного, политического и социального преимущества, коими тогда обладала Россия…
В общем, все эти свидетельства опровергают измышления нынешних западных исследователей о поголовной трусости Красной Армии, о глупых наших командирах и об отсутствии поддержки российских правителей в народных массах. Немцы видели ситуацию в объективном свете, и потому относились к нам с уважением, как к достойному противнику, которому они в конце концов проиграли войну.
Мне кажется, что нет никакого смысла доказывать западникам очевидные вещи: что в той войне почти 80 процентов дивизий Гитлера воевало на русском фронте и что именно мы, а не американцы, взяли Берлин. Ведь без образа врага «цивилизованного прогрессивного человечества» Запад жить просто не сможет. А Россия для него в этой роли — уже дело давно привычное, буквально засевшее в умах европейцев на генетическом уровне.
Так что бисер перед носом свиней метать бессмысленно. Главное, чтобы мы сами не забывали о своей Великой Победе, а в самой России больше не позволяли кому бы то ни было принижать роль нашей армии и нашего великого народа в деле разгрома Гитлера. Такими победами мало кто может ещё похвалиться в мире!
Вадим Андрюхин, главный редактор