[1]Нынешние украинские СМИ буквально корёжит при упоминании таких понятий как «Новороссия» или «Донецкая народная республика». Один из тамошних политологов так прямо и написал: «Украина должна спасти Донбасс, но при этом раз и навсегда избавиться от Новороссии, как вредного и разрушительного для нашего государства определения».
Далее сей журналист выдал целую страницу ругани и проклятий в адрес Донецкой республики, утверждая, что эта республика якобы не имеет под собой никаких культурных и исторических корней...
Я не собираюсь вступать в спор со своим украинским коллегой, ибо спорить с тупым и дремучим невежеством, которое является отличительной чертой современной украинской журналистики, дело бессмысленное, это всё равно, что метать бисер перед известными животными. Я лишь хочу подчеркнуть – прав на свою государственность у Донбасса куда больше, чем у всей Украины, которая действительно является искусственным и очень сомнительным проектом (как, впрочем, и сама так называемая «украинская нация»).
И история тому прямой свидетель. Наш сайт уже писал как о проекте «Украина», так и о том, как её силой насаждали на землях Юго-Западного края бывшей Российской империи. Теперь же мы подробнее остановимся на истории Донбасса. А точнее – на истории Донецко-Криворожской советской республики, существовавшей в 1918 году.
Настоящий вызов времени
Да, эта республика действительно возникла при Советской власти, сразу после Октябрьской революции. Однако предпосылки её создания возникли ещё во времена Российской империи.
Идея особой экономической автономии Донбасса появилась во второй половине XIX века, во время бурного роста российского капитализма. Первым этот вопрос поднял съезд горнопромышленников Юга России, который состоялся в 1870 году в Таганроге. На этом съезде была оформлена Ассоциация горнопромышленников Юга. Идеологом новой организации выступил видный горный инженер Пётр Горлов (его имя сегодня увековечено в названии города Горловка).
Спустя несколько лет после своего образования Ассоциация поставила вопрос о необходимости создания особой территориальной автономии, которая объединяла бы металлургические предприятия Екатеринослава (нынешнего Днепропетровска, в состав тогдашней Екатеринославской губернии входили и предприятия Запорожья) и угольных копий Донбасса, чтобы был создан единый производственный цикл.
В принципе, указывали промышленники, все эти предприятия и так уже составляют единый цикл, однако им сильно мешают границы губерний, ибо каждая губерния развивает транспортные сети (включая и железнодорожные ветки) по своему усмотрению. И порой ситуация складывалась так, что уголь из Донбасса на металлургический завод в Екатеринославе приходилось возить кружным путём! Как пишет по этому поводу британский историк Мак Каффри:
«Крайний восток этого региона был богат антрацитной землёй, находящейся в Донском военном округе, традиционной казачьей территории, управляемой Военным министерством и бывшей субъектом особых привилегий. Внутри обширной Екатеринославской губернии... битумный уголь и антрацит были поделены между двумя восточными уездами – Бахмутским и Славяносербским. Некоторые административные границы разделяли порой одной и тоже предприятие».
Отсюда вывод – империи для дальнейшего экономического развития нужно новое административное деление. Кстати, об этих вещах тогда говорили не только промышленники Юга, но и Урала и Поволжья.
Увы, закостенелая бюрократическая машина империи не спешила идти навстречу этим очень разумным требованиям. Вопрос вновь возник сразу после Февральской революции. 1-го августа 1917 года от имени промышленников Донбасса выступил инженер Николай Фёдорович фон Дитмар, обрусевший немец.
Он, в своей записке на имя Временного правительства, предложил создать новую административную единицу, состоящую из нескольких южных промышленно развитых губерний – Харьковской, Екатеринославской, Таврической (до крымского перешейка), Херсонской и луганской части уездов Войска Донского. А центром этой единицы должен, по мнению фон Дитмара, стать Харьков, как признанный русский культурный и интеллектуальный центр всего региона.
Однако Временное правительство, по всей видимости, записку фон Дитмара рассмотреть толком не успело – 25 октября к власти пришли большевики. По иронии судьбы они-то и воплотили в жизнь давние задумки местных капиталистов. 12-го февраля 1918 года на 4-м областном съезде Советов рабочих депутатов Донецкого и Криворожского бассейнов, состоявшемся в Харькове, была провозглашена новая советская автономная республика. Надо сказать, что при создании этой республики большевики руководствовались не только чисто экономическими соображениями.
Дело в том, что Советская власть, вопреки расхожему мнению, в те времена была не такой уж и централизованной. В силу небольшой численности правящей партии ЦК большевиков реально мог контролировать ситуацию лишь только в столицах – в Москве и Петрограде, да в ещё в ряде городов центральной России, вроде Нижнего Новгорода.
А вот в остальных регионах все полномочия были отданы местным Советам, которые формировали органы и принципы власти по своему усмотрению и исходя из имеющихся возможностей. Донецко-Криворожская советская республика была в этом плане отнюдь не единственной. Существовала, к примеру, ещё и Волжско-Уральская автономия, со своим Совнаркомом и даже вооружёнными силами.
Украинство приравняли к идиотизму
В общем-то, власти республики занимались тем, чем и прочие органы новой большевистской власти. Были введены единые для всей республики формы судопроизводства, а также налоги для крупных предпринимателей. Была национализирована вся крупная промышленность, в частности, металлургические заводы, ликвидированы акционерные общества, национализированы шахты и рудники. Но, что интересно, частные банки не трогали и даже поощряли их деятельность.
Одновременно власти ввели 8-часовой рабочий день и бесплатное обучение для детей бедноты, была разработана программа по созданию детских летних лагерей... В общем, было много интересных начинаний. Кто хочет узнать подробности жизни этой республики, рекомендую книгу донецкого историка Владимира Корнилова «Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта». Там всё в деталях описано.
Я же хочу подробнее остановиться на так называемом «украинском вопросе». Ещё при Временном правительстве появилась Украинская Центральная Рада, ратовавшая за самостоятельное украинское государство. В составе своего государства националисты видели и Донбасс. Однако эти поползновения очень резко отвергались всеми идеологами здешней автономии – причём, как красными, так и белыми. Фон Дитмар, примкнувший после революции к белому движению, очень зло и едко высмеял притязания Украинской Рады, заметив, что Донбасс ни исторически, ни экономически никак не связан с малороссийским Поднепровьем, основной базы украинского государства.
Такой же позиции придерживался и лидер большевиков Донбасса Фёдор Сергеев (партийная кличка – Артём). Этот человек, кстати, ненавидел украинский национализм, что называется, всеми фибрами души и считал его для Советской власти куда опаснее, чем белые идеи генерала Деникина. И для таких настроений были весьма объективные причины.
Ещё до революции бывший губернатор Волыни граф Кутайсов писал: «Если бы кто-то сказал крестьянину из Харькова, Екатеринослава или Полтавы, что он является „украинцем“, тот очень удивился бы и даже разозлился».
Во время гражданской войны более 70% жителей Харькова считали себя русскими и говорили только на русском языке. Ещё боле печально для украинских самостийников ситуация складывалась на Донбассе – русскими значились 93% всех рабочих, ибо основное пополнение угольных шахт шло из деревень Курской и Воронежской губерний.
Эту информацию подтверждает и французский консул Эмиль Энно, живший в1917—1919 годы в Одессе. По его словам, для жителей донецкого региона «украинский вопрос является полной бессмыслицей, украинская идея совершенно отсутствует во всех классах малороссийского населения, а на „украинцев“ смотрят, в лучшем случае, как на законченных шутов и идиотов».
Словом, Донецко-Криворожская республика рассматривала себя исключительно как часть России, как часть российского революционного движения.
Убитая мечта?
Республика пала под ударами германских и австрийских интервентов, начавших наступление на советскую Россию весной 1918 года. Кстати, Красная Гвардия Донецко-Криворожской республики под руководством таких командиров как Александр Пархоменко и Климент Ворошилов оказала интервентам очень серьёзное сопротивление, периодически нанося врагу чувствительные контрудары. Но силы оказались слишком не равными, красногвардейцам пришлось отступить на восток, к Царицыну и Воронежу. Именно эти бойцы стали ядром тех подразделений Красной Армии, которые потом героически защищали Царицын от многочисленных атак белого атамана Краснова...
К большому сожалению, сразу по окончании гражданской войны идея возрождения Донецко-Криворожской республики, не смотря на яростное сопротивление Артёма и его товарищей, была отвергнута руководством ЦК большевиков. Ибо лидеру большевиков Владимиру Ильичу Ленину по разным причинам всегда импонировали разного рода представители национальных меньшинств (даже откровенно выдуманных). Поэтому он взял сторону украинских национал-коммунистов, которые ратовали за создание «самостоятельной» Украинской Советской Социалистической республики.
Украинские коммунисты говорили примерно так – в Малороссии практически нет промышленного пролетариата, зато вовсю царствует мелкобуржуазная стихия крестьянства. Чтобы это преодолеть, как раз и нужно создать Украинскую советскую республику с включением промышленных районов Донбасса и Криворожья. Это, мол, пролетаризирует крестьянство. А поскольку подавляющее большинство заводских рабочих были русскими, то процесс должен сопровождаться украинизацией пролетариата.
Так и было сделано. Сначала Украину буквально соорудили из Малороссии, Новороссии и Донбасса, а потом, с 1923 года, начался сам процесс тотальной украинизации всех государственных структур и предприятий. В результате, по словам историка Владимира Корнилова, «под фактическим запретом оказались термины «Новороссия», «Юг России», «Донецко-Криворожский край» и т.д. Так постепенно вытравливали культурную, национальную, историческую память о южнорусской идентичности населения земель, ставших юго-востоком современной Украины»...
Идея воссоздания Донецкой республики обрела новое дыхание в 1989 году, во время перестройки. Местное интернациональное движение, выступавшее против возрождающегося украинского национализма, ратовало за широкую автономию Донбасса. Тогда же был предложен флаг Донбасса, коим сегодня пользуются Донецкая и Луганская народные республики – чёрно-сине-красный, символизирующий единство шахтёров, металлургов и идеи социальной справедливости. Но идею вновь подавили – Советский Союза распался, а советская Украина превратилась в националистическое по своей сути унитарное государство.
Неудивительно, что историю Донецко-Криворожской республики в нынешних школьных учебниках Украины вы не найдёте – там об этом нет ни слова. Владимир Корнилов в своей книге рассказывает о том, как этот вопрос однажды был поднят в присутствии президента Виктора Ющенко. Реакция с его стороны оказалась характерной – у Ющенко от ненависти буквально перекосило физиономию, он заявил: «я хочу одно сказать: Одесских республик, Донецких республик – их никогда не было и не будет».
Ну что ж посмотрим. Донбасс больше не желает бороться за свою автономию одними только словами и увещевании, сегодня он взялся за оружие. И святой долг России помочь наконец региону воплотить эту давнюю мечту в жизнь.
Олег Валентинов, специально для «Посольского приказа»