[1]К режиссёру Никите Михалкову, 70-летие которого пришлось на эти дни, у меня всегда было очень сложное чувство. С одной стороны, как публицист, он с телеэкранов говорит правильные вещи — о величии России, об её исторических врагах, о необходимости идти по своему собственному историческому пути...
Но ведь это только слова, а ведь Никита Сергеевич прежде всего вовсе не журналист и не пропагандист, а кинорежиссёр! И его патриотические призывы, которые мы регулярно слышим в михалковской телепередаче «Бесогон», наверное должны находить подтверждение прежде всего в его творческих работах. Однако тут мы чаще всего лицезреем совсем иные акценты и совсем иные мотивы — публицист-патриот оборачивается режиссёром, который буквально... вытирает ноги о ту же Россию!
Да, да, я не оговорился, именно вытирает ноги, не меньше, чем все отрытые враги нашего государства, вроде либералов-десталинизаторов. Мне кажется, что причиной такого положения дел является двойственность и противоречивость самого михалковского характера. Да, он несомненно любит Россию и всё русское, однако эта любовь явно мешает ему, как дельцу от кинематографа.
Конечно, ничего плохого в деловой хватке Никиты Сергеевича вроде как нет. Однако проблема заключается в том, что его коммерческие интересы распространяются главным образом вовсе не на собственную страну и не на собственный народ, а на западной рынок и на западную аудиторию. А вот там слыть русским патриотом не просто не модно, а порой даже очень опасно! И Михалков, явно не желая потерять западного зрителя, начинает играть по чуждым нашей стране правилам.
...Когда-то, ещё до краха Советского Союза, Никита Михалков снял немало фильмов. Были они разные, в том числе и удачные, вроде «Свой среди чужих, чужой среди своих», «Родня» или «Пять вечеров». И хотя шедеврами мирового уровня эти фильмы вряд ли можно назвать, тем не менее снимались они именно для своего, российского зрителя, который их ценит до сих пор. Но мэтру этого было мало, он явно жаждал мирового признания!
Видимо, Михалков быстро догадался, что для такого признания прежде всего требуется учитывать заграничное общественное мнение. При этом не важно, что об этом подумают на Родине, и будут ли эти фильмы соответствовать российской действительности...
Цирюльский сибирник
В начале 90-х годов весь мир находился под впечатлением разоблачений «зверств коммунистического режима». И Михалков тут же, словно по заказу, состряпал фильм о «сталинских репрессиях» под названием «Утомлённые солнцем».
Сюжет здесь захватывающий – бывший белый офицер, ставший чекистом, приезжает арестовывать своего былого обидчика, легендарного красного комдива Котова, который у этого беляка когда-то увёл любимую женщину... Но, несмотря на столь лихо закрученную линию и на заявленную режиссёром якобы историческую подоплёку, в фильме нет ничего похожего на правду!
Ну не мог бывший беляк в силу своего классового происхождения в те годы стать полноценным сотрудником НКВД! Разве что секретным агентом, работающим в среде каких-нибудь белоэмигрантов, но не более того. И уж никак не могло чекистское ведомство поручить такому «сотруднику» задержание легендарного героя Гражданской войны, да ещё и обставить сам арест в шекспировском духе. Тогда делалось всё проще и будничней – брали «врагов народа» обычно на рассвете, без всякого театрального розыгрыша. И морду при аресте не били, тем более, когда речь шла о человеке, лично знакомым со Сталиным, – мало ли, а вдруг ошибка вышла, и арестанта могут сразу же отпустить. А тут с ходу получается настоящая уголовщина – едва вывезли Котова за пределы элитного советского дачного посёлка и давай обрабатывать его, как боксёрскую грушу!
Но этого уголовникам-чекистам показалось мало – они ещё и застрелили случайного шофёра-свидетеля. Да за такие фокусы головорезов с Лубянки в те времена точно бы по головке не погладили! С любым уголовным преступлением при товарище Сталине разбирались очень серьёзно, не взирая на лица. Не зря ведь для многих поколений россиян сталинская эпоха, при всех её минусах, до сих пор остаётся олицетворением порядка и жёсткой борьбы с любым проявлением уголовной преступности...
Впрочем, всё становится понятным и логичным, если учесть, что в фильме был предложен весь набор представлений Запада о нашей истории 30-х годов — шагающие едино-тупым строем юные пионеры, танки Красной Армии, которые во время учений не щадят посевы на колхозных полях, и, наконец, зловеще-мордатые чекисты, которые без устали бьют морды арестованным легендарным комдивам и лихо отстреливают, словно воробьёв, проезжающих мимо шоферов.
Момент для западного зрителя-обывателя до того был выбран удачно, что фильм Михалкова без всяких условностей и проблем получил американского «Оскара» как лучшая иностранная работа...
Но «Утомлённые солнцем» – это, с точки зрения исторической правды, ещё цветочки, по сравнению с другой эпохальной лентой – «Сибирский цирюльник». Сей фильм, где якобы изображено время царя Александра Третьего, в своё время вызвал шквал яростной критики как со стороны киношников, так и со стороны профессиональных историков. Ибо откровенных ляпов в фильме столько, что их перечисление может занять не одну страницу!
Это и форма офицеров и юнкеров, никак не соответствующая эпохе, это и сама историческая обстановка – при реальном Александре Третьем всякого рода революционные террористы были прижаты так, что и пикнуть не смели, в фильме же, для усиления впечатления зрительского внимания, они взрывают кареты прямо в центре Москвы. Это и явно лубочные, в стиле «а-ля рюс», картинки празднования Масленицы с запойными генералами и баранками советского фабричного производства.
А уж когда герои фильма свободно сплошь и рядом болтают по-английски, то кроме смеха такой «историзм» ничего другого не вызывает! Ведь в русской дворянской среде в ходу были немецкий и французский языки, а слова Туманного Альбиона были тогда известны разве что узкой среде моряков, где английский считался языком профессионального общения на морских линиях.
Недоумение вызывает и мораль фильма. Воспевание любви русского юнкера, будущего офицера, к прожжённой американской проститутке... Вообще-то, и в наше время такое положение вряд ли вызвало бы всеобщее сочувствие, а уж в царские консервативно-религиозные времена юнкер Толстой подвергся бы очень жёсткой обструкции. И вряд ли бы товарищи по военному училищу пришли провожать его в сибирскую ссылку... Впрочем, и тут всё становится на свои места, если учесть, что фильм, судя по всему, предлагался вовсе не россиянам, а прежде всего американскому зрителю — Михалковым явно тогда владело желание получения второго «Оскара».
Увы, на сей раз Никите Сергеевичу не повезло. К тому времени иностранцы потеряли интерес к России, погрузившейся в беспредел ельцинской эпохи. И «Цирюльник» образно говоря, пролетел как «фанера над Парижем» — фильм иностранный зритель проигнорировал!
Михалков очевидно расстроился, и расстроился до такой степени, что на долгие годы перестал снимать вообще, с головой уйдя в бизнес и в чиновничью работу в Союзе российских кинематографистов. Сам он назвал это чем-то вроде «периодом творческого поиска». И вот, наконец, в начале 2000-ых Никита Сергеевич снова нашёл, чем можно заинтересовать Запад — непрекращающаяся война в Чечне, за которую нашу страну ругали где только можно. И Михалков приступает к съёмкам фильма «12». Это история о присяжных заседателях, которые должны решить судьбу чеченского подростка, обвинённого в убийстве его приёмного отца, бывшего офицера Российской армии
Фильм был снят как римейк известного американского фильма «12 разгневанных мужчин» замечательного режиссёра Сидни Люмета. Там речь шла о присяжных, которые решали судьбу пуэрториканского мальчишки, убившего своего приёмного белого отца. Знаете, почему шедевр Люмета стал классикой мирового кинематографа? Да потому, что фильм был снят в 50-е годы прошлого века, когда цветные граждане Америки сплошь и рядом подвергались сильной дискриминации. Фильм «12 разгневанных мужчин» был основан на реальных событиях и очень правдив, он заставил Америку по-новому взглянуть на себя и сыграл большую роль в ликвидации остатков расизма на территории США.
А что у нас? Подвергаются ли чеченцы со стороны наших властей каким-то преследованиям по национальному признаку? Ни о чём подобном я пока не слыхал. Мало того, у меня порой складывается ощущение, что в различных судебных разбирательствах власти наоборот делают всё, чтобы никоим образом не обидеть чеченскую общественность.
Достаточно вспомнить уголовные дела, возбужденные против наших офицеров (старшего лейтенанта Аракчеева, капитана Ульмана и др.), коих в ходе второй чеченской войны обвиняли в весьма сомнительных «военных преступлениях». Их раз за разом оправдывали суды присяжных, но ради умиротворения Чечни и западного «общественного мнения» власти всё равно упорно добивались для них обвинительных приговоров. Наверное, если бы Михалков обратился именно к такой драме присяжных, которые бы, вопреки давлению властей, пытались найти смягчающие обстоятельства в деле обезумевших от войны участников боевых действий в Чечне, то это было бы больше похоже на правду. Тем более, что такая правда знакома многим россиянам не понаслышке. Но Никита Михалков сделал всё по-своему.
Видимо потому, что на Западе мало кого волнует судьба обвиняемых российских военнослужащих — там эти люди могут являться только «преступниками», а жертвами дано право быть исключительно чеченцам. И Михалков в своём фильме, хоть и не прямолинейно, но всё же отразил эту мысль. И не зря — «Оскара», правда он не получил, но зато успешно отхватил венецианского «Золотого Льва»...
Уже по-настоящему утомило
Наверное, если бы Никита Сергеевич открыто признался, что работает исключительно для западного обывателя, все его вольности с фактами российской действительности можно было бы простить. Но ведь он чуть ли не на каждом шагу клянётся в своём глубоком патриотизме, публично бьёт поклоны в церквях и даже называет себя православным монархистом! А ещё он любит поучать молодёжь и требовать от неё любви к Родине. Именно на этих поучениях и родился замысел фильма «Цитадель (Утомлённые солнцем-2)».
Никита Сергеевич однажды пафосно заявил, что, мол, не хочет, чтобы юное поколение изучало историю по американскому фильму «Спасти рядового Райана», где янки чуть ли не приписывают себе единоличную победу во Второй мировой войне. И ради этого он приступил к военной драме.
Уже одно это заявление о «достойном ответе» сильно настораживало. Ибо из его слов выходит, что до Михалкова никто у нас в стране не сумел снять настоящий фильм про войну. То есть у нас не было ни «Летят журавли», ни «Живых и мёртвых», ни «Судьбы человека», ни «Хроники пикирующего бомбардировщика», ни «Проверки на дорогах», ни многих других замечательных фильмов о Великой Отечественной войне...
Да, от таких заявлений Михалкова отдавало уже не просто избыточным самомнением, а просто чванством! Хоть бы задумался о том — неужели по фальшиво-лубочному «Сибирскому цирюльнику» можно изучать историю Россию?!
Но Михалков остался верен себя. Вспомним, с какой помпой он создавал свои «Утомлённые солнцем-2».
Грандиозная пиар-кампания началась задолго до его выхода на экран. Ещё лет за восемь до самого выхода фильма по телевидению нам показывали заграничный особняк, где Никита Сергеевич с умным видом что-то записывал на бумагу, раскачиваясь в кресле-качалке. Телевизионный комментатор восторженно сообщал: это Михалков работает над сценарием грядущего шедевра. А когда начались сами съёмки, то из них специально для журналистов тут же устроили грандиозное военизированное шоу. При этом подчёркивалось — съёмки сильно впечатляют, но когда фильм будет готов, вы увидите та-а-акое...
И мы действительно увидели та-а-акое... Не буду пересказывать сюжет и рецензировать эту откровенную халтуру, которая заслуженно провалилась в нашем прокате. В ней имеется весь привычный уже для нашего кинематографа набор антисоветских штампов и трюков, по которым хоть и едко, но зато метко прошёлся известный российский кинокритик Дмитрий Пучков (Гоблин). Подметил Пучков и явно жульнические попытки режиссёра оправдать свой грандиозный провал:
«Никита Сергеевич сперва говорил, что кино у него историческое, а потом начал говорить, что кино для молодёжи. Ветераны, говорит, вряд ли поймут, а вот молодёжь будет знать, что такое война. Оно, конечно, интересно, но молодёжь подобное вообще не смотрит — снято плохо, компьютерные эффекты никакие, смонтировано скучно, смотреть неинтересно. Остаётся только рассказывать про „духовность“ фильма и про то, что „сборы — это не главное“...».
По некоторым данным, государство на эту «работу» выделило свыше 50 миллионов долларов (!), которые, получается, бесследно и бесполезно растворились в «творческом замысле» великого режиссёра. И здесь я полностью согласен с той оценкой нашего военного кинематоргафа, которую однажды обрисовал мне в интервью военный историк Александр Дюков:
«Примерно в начале 2000-х государство несколько разбогатело и у власти появились деньги, которые она решила запустить в кинематограф на развитие патриотического кино. Однако проблема заключается в том, что люди, получившие эти деньги, снимали не то, что требовалось государству, а то, что им заблагорассудится. Они снимали арт-хаус на государственные деньги. Эти режиссёры приходили к чиновникам, говорили им, что хотят к такой-то годовщине снять фильм о войне. А поскольку режиссёры зачастую были приближены к власти, то деньги получали без проблем. В итоге тратили эти средства на своё „уникальное авторское видение“: например, демонстрировали танки, идущие под парусами, как в „Утомлённых солнцем-2“, или иную несуразицу, не имеющую к военной правде никакого отношения. Зритель, который чувствовал себя одураченным, просто отказывался всё это смотреть. Государство должно не только отпускать деньги на кино, но и строго спрашивать за конечный продукт. Понимаете, нужна система государственного заказа, которая оговаривала бы режиссёру конкретные условия съёмок фильма, вплоть до сюжета и творческой идеи. Но государство, как видим, этого не делает...».
Почему не делает — об этом можно только догадываться. Нельзя исключать того, что с помощью кинематографа некоторые наши заинтересованные чиновники просто-напросто разворовывают бюджетные средства.
И надо сказать, что Никита Михалков имеет большой опыт в деле подозрительного «привлечения» бюджетных денежек. Ещё в конце 90-х годов, в условиях тогдашнего экономического кризиса, он сумел раскошелить российское правительство на 46 миллионов «зелёных», чтобы снять своего американского «Сибирского цирюльника». После чего принадлежащая ему студия «Три Тэ» при помощи госбюджета выпустила на экраны фильмы «72 метра», «1612» и ряд других лент «патриотического содержания», которые, несмотря на размеры их финансирования, так и не снискали особого успеха у наших зрителей.
Неудивительно, что сразу после этого пошли разговоры о том, что создатели этих фильмов щедро поделились казёнными денежками с ответственными чиновниками. Так оно было на самом деле или нет, судить сложно — во всяком случае, этим делом, несомненно, должны заинтересоваться компетентные органы. Я же хочу обратить внимание на другое — бесконтрольное выделение средств на халтурное кино военного содержания бьёт по нашей исторической памяти не менее сильно, чем антисоветские усилия всех правозащитников вместе взятых, чем вся нынешняя зарубежная антироссийская пропаганда!
И что самое обидное — в нашей стране сегодня есть люди, способные снимать качественные военные драмы! Об этом говорят такие фильмы, как «Звезда», «Брестская крепость», «Свои», «Живи и помни», «В августе 44-го», «Исчезнувшие» и ряд других новых лент. Однако на создателей этих фильмов почему-то не сыплются ни государственные награды, ни деньги, ни всевозможные почётные звания.
Видимо, тема войны для этих кинематографистов настолько священна, что они, в отличие от официозных «великих режиссёров», не желают использовать её для «распила» бюджетных средств под громкими патриотическими лозунгами...
Солнечный угар
К сожалению, погоня за сомнительным государственным финансированием и за мнимым признанием на Западе, как мне кажется, уже начала убивать талант Никиты Михалкова. Об этом, на мой взгляд, свидетельствует его последняя (и снова провальная!) работа «Солнечный удар», снятая по произведениям Ивана Бунина...
Я так и не понял главную рекламную подачу этого фильма: «Как это всё случилось и с чего всё началось?» Что именно случилось? Как один офицер соблазнил чужую жену? Или как утопили белых офицеров на барже? Или как произошла революция 1917 года? Или революция началась... с любовной интрижки на пароходе?! Согласитесь , какой-то абсурд получается.
Фильм, кроме того, явно распадается на несколько частей, никак не связанных друг с другом. Если Никита Сергеевич решил снять про трагедию белого офицерства, то тогда и надо было снимать именно про это. Если про бунинский «Солнечный удар», так это уже отдельная история, причём чисто любовная…
Словом, лишний раз убедился, что удачные режиссёрские находки Михалкова, увы, остались в глубоком прошлом!
В «Солнечном ударе» мне решительно не понравились главные герои — абсолютно безликие и с плохой игрой. Зато второго плана куда лучше. Мальчишка-юнкер, который с почти детской непосредственностью бегает со своим фотоаппаратом — классная актёрская игра. Очень неплохо смотрелись непримиримый офицер-дроздовец и пожилой полковник-инженер, пытавшийся найти компромисс с победившими большевиками — играли очень убедительно. Однако их роли были смазаны нудно затянувшимся главным сюжетом «о пароходной любви»...
И это не только одно моё мнение. Не так давно мне на глаза попался комментарий шеф-редактора информационно-аналитического портала «Однако» Виктора Мараховского. Его оценка не только фильма Михалкова, но и всего нынешнего российского кинематографа практически совпадает с моей точкой зрения. Поэтому я приведу его отзыв на творчество наших «великих режиссёров»:
«...Провал „Солнечного удара“ Никиты Михалкова говорит не только о плохом качестве получившегося продукта — но и о неправильной политике министерства культуры, которое выбирает для финансирования „высокобюджетный артхаус“, забывая о культуре хорошего массового кино.
Фильм Михалкова не смог окупиться по простым причинам: он сам по себе получился достаточно камерным: перед нами возникают один волжский городок и одно групповое фото, а также пароход. На что там тратить 21 или 24 млн долларов, не знает никто, зачем все это нужно было снимать в Швейцарии — Волгу в Швейцарии — не знает никто, зачем волжские пароходы снимать в Швейцарии при наличии большого запаса нормальных колёсных восстановленных волжских пароходов, не знает никто — а оправдания автора на этот счёт не представляются убедительными.
Лезть в экономику фильма не хотелось бы, но стоит отметить, что трёхчасовой камерный фильм по теме, интересующей Никиту Михалкова и небольшое количество увлекшихся персонажей в интернете, не делают за такие деньги. Мы все любим артхаусное кино, но было бы странно, если бы на фильм „Мертвец“ с Джонни Деппом потратили 50 млн долларов!
В общем, главная претензия к этому фильму заключается в следующем: это очередной представитель жанра под названием „русский крупнобюджетный артхаус на государственные деньги“. Сначала мы отказываемся снимать качественное массовое кино, а средства, которые должны выделяться на массовое кино, мы выделяем на творческие поиски уважаемых аксакалов, а потом мы удивляемся: „Недостаточно у нас духовности, и культура у них недостаточно развита“.
А откуда ей быть достаточно развитой, если те творцы, которые в принципе призваны делать качественную массовую культуру, берут треть бюджета, выделенную минкультом на поддержку кинематографа в год, и на треть этих денег снимают нечто, на что пришли посмотреть всего 200 000 человек?! Аудитория меньше, чем у некоторых „ютубовских“ роликов Михалкова...».
Однако вряд ли Никита Сергеевич что-то попытается изменить в своём творчестве, ибо на любую критику он всегда реагирует очень нервно и не всегда адекватно. Точно не собирается он отказываться и от западной аудитории в пользу российской, даже не смотря на начавшуюся новую холодную войну и на все свои патриотические рассуждения в телевизионном эфире — выдвинул «Солнечный удар» на соискание «Оскара» (видимо это выдвижение было и остаётся главной творческой целью режиссёра).
Увы, любитель Запада в нём пока превалирует над российском патриотом — если уже не одержал полный верх...
Вадим Андрюхин, главный редактор